Флибустьер - Страница 55

– Вжился, черт… так вжился, что прежнее почти не помнится!

Нет, конечно помнилось, но то была память разума, а не чувств. Его эмоции и чувства диктовались уже этим миром, еще недавно непонятным и чужим, но все упорней, все настойчивей заявлявшим о своей реальности. Ко всему привыкает человек, особенно молодой.

– Хрр… Эндррю! – окликнули от костра. Там маячила мощная фигура Хрипатого Боба, и, увидев его, Серов выступил на свет.

– К Старрику, – пояснил Боб. Мортимер, отвлекшись от спора с Хенком, добавил:

– Иди, иди. Должно быть, серебришко взвесили, и надо посчитать, чего кому положено. Ты там почаще умножай да складывай. Вычитать и делить не обязательно.

– Это уж как получится, – произнес Серов и зашагал вслед за Хрипатым к дому коменданта.

Очутившись в довольно просторной комнате, он с удивлением приподнял бровь. Против ожиданий, здесь не было никого из офицеров, ни Тома Садлера с его бухгалтерской книгой и счетами, ни бомбардира Teггa, ни шкипера ван Мандера, ни даже Эдварда Пила, который всегда косился на Серова недобрым глазом. На полу здесь лежали шкуры ягуаров, к стенам крепились шандалы с горящими свечами, мебель была неуклюжей, самодельной, зато изготовленной из драгоценного красного дерева, – массивный стол, скамьи, два сундука и огромное кресло. В кресле сидел Джозеф Брукс, а на столе перед ним находились винный бочонок, дюжина оловянных кружек, пистолет и толстая оплывшая свеча в медном подсвечнике. О завершившемся совете напоминали лишь пустые емкости да этот бочонок с выбитым дном.

– Садись. – Капитан показал пистолетом в сторону лавки.

– Благодарю, сэр.

Серов опустился на жесткое сиденье. С минуту капитан разглядывал его, щурясь и поигрывая оружием. Граненый пистолетный ствол смотрел то на ополовиненный бочонок, то на пламя свечи, то прямо в лоб Серову; казалось, сейчас будет задан вопрос – и, в случае неверного ответа, пуля разнесет ему голову. Это совсем не исключалось, тем более что Брукс был изрядно под хмельком.

Наконец он пробурчал:

– Ты правда сын маркиза? Не вздумай врать! И смотри мне в глаза, сукин сын!

– Правда, – заверил его Серов и перекрестился. – Чтоб мне лизать сковородки в аду до скончания века, если не так!

– Хмм… – Брукс наклонил бочонок, налил в кружку вина, выпил. – И что же имеется у твоего папаши? Земли, замок, капитал?

– И то, и другое, и третье, однако не для меня. Есть законный наследник, сэр, а я… я так, грешок юности. Отец дал мне воспитание, какое прилично дворянину, и отпустил на вольные хлеба. Он считает, что безземельный рыцарь должен кормиться своим мечом и разумом.

Капитан опять оглядел его и снова хмыкнул.

– Похоже, Эндрю, ты не слишком преуспел в своем рыцарском кормлении… Ну, дьявол с этим! Скажи, а не было у тебя мысли прибрать к рукам папашино достояние? С законным наследником ведь всякое могло случиться. Кость могла поперек горла встать, мог споткнуться и упасть в колодец… Есть у вас в замке колодец, а?

– И не один, – ответил Серов, принимая, как диктовали правила игры, холодный и гордый вид. – Если я правильно понял, сэр, вы намекаете, что я мог бы прикончить наследника, то есть своего малолетнего брата. Братишку… ээ… Этьена. – Не отводя глаз от пистолета, он приподнялся и грохнул по столу кулаком. – За кого вы меня принимаете, сэр?! Меня, рыцаря и дворянина? За братоубийцу? Да за все сокровища персидского шаха я бы не…

– Сядь! Сядь и успокойся, дворянская задница! – рявкнул капитан. И, уже тише, добавил, будто бы про себя: – Слишком честен, слишком благороден… верно Джулио сказал – как есть чистоплюй… да еще без гроша в кармане.

– Это почему же без гроша? – возразил Серов. – Нынче мой грош на тысячу песо тянет!

Брукс сунул пистолет за пояс и пренебрежительно махнул рукой:

– Тысяча песо, ха! Хватит лишь на джин и шлюх! Видно, твой благородный родитель не объяснил тебе, что такое настоящее состояние. – Приложив пятерню к груди и явно имея в виду себя, он начал перечислять: – Усадьба на Тортуге и поместье на Ямайке с плантациями сахарного тростника и без всяких долгов – раз! Винокуренные заведения, та же Ямайка и еще Барбадос – два! Корабль, мой «Ворон», который приносит хороший доход, – три! Сто восемьдесят тысяч песо в золоте, серебре и драгоценностях, что на хранении у де Кюсси, – четыре! Ну и последнее – деньги, которые я получу с нынешней добычи… тысяч шестьдесят, а то и сотня, если выгорит дело с этим чертовым рудником.

– Рад за вас, сэр. Просто счастлив! – произнес Серов, лихорадочно соображая, зачем капитан перечисляет ему свои богатства. Возможно, намерен предложить пост управляющего? Скажем, водочным заводиком на Барбадосе?

Но, похоже, причина была в другом. Джозеф Брукс хлебнул из кружки, вытер губы рукавом камзола и со значением сказал:

– Я, слава Иисусу, состоятельный человек, владелец земель, корабля и звонкой монеты. Сквайр, а это, разрази меня гром, не ниже маркиза или барона! И, как положено сквайру в моем возрасте, есть у меня наследница. Одна, законная! Догадываешься, кто?

– Разумеется, сэр.

При упоминании наследницы Серов похолодел. Если Брукс догадался о его чувствах к Шейле, дальнейший номер программы мог быть таким: «Ты, французский ублюдок! Не смей тянуть свои грязные лапы к моей племяннице!» И – бац из пистолета в лоб!

Впрочем, руки капитана Брукса лежали на столе, а лицо, несмотря на багровый оттенок, казалось спокойным и даже задумчивым. Наклонившись к Серову и обдавая его сочными запахами вина и пропотевшего шерстяного камзола, он буркнул: